Я иду по земле по поверженной,
С сорок третьего до сорок пятого,
По брусчатке ногами заезженной,
По траве, что считали проклятою.
А проклятье стирали и драили,
Из винтовок лупили по гадине.
А ночами судьбу свою славили,
Что сегодня живыми остались мы.
Я иду. А в ушах пулеметами,
Деда слезы последними встречами.
И словами мечтания сметаны,
Лишь о жизни другой, не калеченной.
Ты прости меня, дедушка, глупую,
Я тебя, малолетка, не слушала.
А сегодня лишь холмики круглые,
Да цветочки, все свежие, лучшие.
Ты бы мне рассказал про германщину.
Про тоску да про страх полуношные.
Про красивых испуганных мальчиков,
Что топтали окопы сапожками.
Я иду по земле по поверженной,
В сорок пятом тобой завоеванной.
А на сердце кровавыми вешками,
Имена незабытые, мертвые.
И я помню всех вас - незапятнанных,
Всех кто в плавился звоном, как колокол.
И свободу конфетками мятными,
За собой все тащу тяжким волоком.
Мы не ценим уже, что подарено
Нам тобой и такими же славными.
Я иду по земле... по Германии.
Я иду. Это, собственно, главное.
